кто эта дама

1) кто, тот кто

••

2) некоторый, кто-нибудь

••

3) кто?

••

* * *

общ. (тот) кто, тот

1) целиком, оптом, гуртом, огульно

2) не входя в подробности

- frapper en bloc et en blic

1. v.i.

1) (esistere) (esserci) быть, существовать; иметься (o, al presente, non si traduce)

2) (accadere) быть, иметь место, случаться, происходить

3) (trovarsi) находиться; (lett.) пребывать

4) (far parte di) быть, принадлежать

5) (arrivare) быть, прийти, приехать

6) (misurare)

7) (costare)

8) (destinare)

2. copula

1) (al presente non si traduce)

2) (identità) быть (o, al presente, non si traduce)

3) (tempo) быть (o non si traduce)

3. in costruzioni perifrastiche

4. v. ausiliare

•

•

1) существо (n.); создание (n.)

2) (fil.) бытие (n.), существование (n.)

3) (individuo) человек

  Песнь о Бернадетте

   1943 – США (156 мин)

     Произв. Fox (Уильям Пёрлбёрг)

     Реж. ГЕНРИ КИНГ

     Сцен. Джордж Ситон по одноименному роману Франца Верфеля

     Опер. Артур Миллер

     Муз. Алфред Ньюмен

     В ролях Дженнифер Джоунз (Бернадетта Субиру), Чарлз Бикфорд (аббат Пейрамаль), Винсент Прайс (прокурор Дютур), Глэдис Купер (сестра Мари-Тереза Возу), Энн Ревиэр (Луиза Субиру), Ли Дж. Кобб (доктор Дозу), Обри Мэзер (Лакад, мэр Лурда), Уильям Айт (Антуан), Роман Бонен (Франсуа Субиру), Линда Дарнелл (Дама), Патриша Морисон (императрица Евгения), Чарлз Дингл (Жакоме), Сиг Руманн (Луи Бурьет), Далио (Калле).

   Лурд, 11 февраля 1858 г. Глава семьи Субиру встает ни свет ни заря и идет искать работу. Когда-то он был мельником, а теперь сидит без дела. Выбор работы, увы, небогат: бывшему мельнику приходится таскать грязное белье из больницы и сжигать его на свалке в долине Массабьель. У него 2 дочери. Старшей, Бернадетте, 14 лет, она слабее сестры (ее мучают приступы астмы) и гораздо хуже учится в школе. Она и сама охотно признает, что глупа и ее голова не создана для учения. В долине, куда она пошла за дровами с сестрой и подругой, ей является видение: из грота Массабьель ей улыбается Дама ослепительной красоты в белых одеждах. Мать Бернадетты нисколько не удивлена этим происшествием и приписывает его воображению девочки. Отец же относится к нему с недоверием. В тот же день в дом Субиру заглядывает лучик счастья: отцу предлагают постоянную работу конюха, а соседи, чей ребенок излечился от конвульсий, приносят им еды на ужин.

   Дама просила Бернадетту вернуться к гроту через 2 недели. Мать ее не пускает, но уступает, видя, как сильно огорчена Бернадетта. К гроту начинают подтягиваться люди, но Даму видит только Бернадетта. Об этом событии пишут газеты. Мэр, считающий себя прогрессивным человеком, и императорский прокурор, борец с фанатизмом, считающий, что «видения» Бернадетты могут вскормить фанатиков, становятся заклятыми врагами девушки – равно как и полицейский Жакоме, который боится нарушения общественного порядка. Появившись в очередной раз, Дама просит Бернадетту умыться из источника. Бернадетта копает землю в указанном месте и измазывает щеки в земле. Через несколько мгновений из этого места струей бьет вода. Человек, слепой на один глаз, умывшись этой водой, прозревает. Умирающего ребенка с парализованными ногами мать опускает в воду источника – и он тут же выздоравливает. К источнику тянутся бесчисленные вереницы паломников и калек.

   Явившись в последний раз, Дама говорит Бернадетте: «Я – Непорочное Зачатие». Аббат Пейрамаль не может поверить, что Бернадетта сама, без чьей-либо подсказки произнесла эти слова, смысл которых ей непонятен. Императорский прокурор решает применить закон 1789 г. и закрыть грот и источник для посетителей. Этот закон требует, чтобы всякий источник воды проходил химическую экспертизу, и прокурор очень надеется, что экспертиза займет не одни день. Однако гувернантка сына Наполеона III «крадет» немного воды для сына императрицы Евгении. Та приписывает выздоровление ребенка воде из грота, и вскоре император выпускает указ об открытии грота. Епископ направляет комиссию, которая должна допросить Бернадетту и тех, кто получает выгоду от чудодейственной воды. Аббат Пейрамаль говорит Бернадетте, что раз она не отказывается от своих слов о Даме и в особенности – Непорочном Зачатии, отныне ей придется жить в женском монастыре в Невере. Бернадетта прощается с родителями и юным Антуаном, влюбленным в нее; тот обещает, что никогда не женится.

   В монастыре Бернадетту мучает сестра Возу, которой поручена забота о новеньких: сестра Возу не верит в искренность Бернадетты. «Что ты знаешь о страдании?» – спрашивает она однажды. Тогда Бернадетта показывает свое изуродованное колено. У нее костный туберкулез ― болезнь, причиняющая большинству людей невыносимые муки, но Бернадетта терпит кротко и смиренно. Сестра Возу просит у Господа прощения за свою ненависть и зависть к Бернадетте. У Бернадетты начинается агония. Члены следственной комиссии зачитывают ей протокол 1858 г. и просят подтвердить его. «Я действительно ее видела», – повторяет она. После долгого отсутствия в Лурд приезжает прокурор, больной раком горла. Он говорит, что ему противно видеть город, заполненный паломниками. Однако, придя к гроту, он просит Бернадетту помолиться за него. Бернадетта потеряла всякую надежду вновь увидеть Даму, но та в последний раз является ей перед смертью. Исполненная радости, Бернадетта умирает – и вступает в новую жизнь.

   ►  Фильму можно дать подзаголовок: «О божественном». Роман австрийца Франца Верфеля только-только вышел в свет в 1942 г. В 1940 г. Верфель был вынужден скрываться в Лурде. Он поклялся описать историю Бернадетты, если ему когда-нибудь удастся попасть в Америку. Невероятно насыщенный материал книги мог бы послужить основой для нескольких разных фильмов. Сценарист Джордж Ситон и Генри Кинг провели строгий отбор эпизодов, персонажей и символов. Кинг рассмотрел историю Бернадетты с 3 основных точек зрения: наивной религиозности, близкой по духу и стилю «святым картинкам», которые так любит героиня; в виде жестокого романа о судьбе девушки, помимо собственной воли вызывающей волну восхищения и преклонения, но вместе с тем – недоверие, критику и агрессию близких; наконец, в виде рассказа о мощном духовном и мистическом опыте. Для Кинга эти трактовки не противоречат друг другу. Они предлагают разные углы зрения, а фильм должен гармонично объединить их, придав им эмоциональность и цельность – по крайней мере, такую функцию возлагал на него режиссер. Кинга как автора, несомненно, больше всего интересует последняя трактовка.

   За свой короткий век Бернадетта пережила опыт из тех, что изматывают нервы, сжигают дотла тело и душу; Кинг посвятил подобным переживаниям не один фильм. Но, по его мнению, если чересчур оголить историю Бернадетты, лишить ее социального и даже романтического контекста, она потеряет весь смысл – или, как минимум, не сможет раскрыть его до конца. С какой точки зрения, материалистической или спиритуалистической, ни смотри на вознесение, духовное наполнение, пережитые Бернадеттой за столь короткое время, они – лишь финальная стадия более длинного и напряженного душевного пути, начиная с крайней нищеты тех лет, когда к Бернадетте впервые явилась та, кого она называла Дамой. Начало фильма многозначительно: отцу, попавшему на самые нижние ступеньки социальной лестницы, приходится выполнять унизительную и почти позорную работу в долине Массабьель. Этот позор становится отправной точкой (в пространстве и времени) чудесного пути девушки. В этом особенно проявляется влияние Книга, о чем свидетельствует его интервью журналу «Écran 78» (№№ 70 и 71) – одна из редчайших сохранившихся публикаций. Только последняя часть фильма (в Неверском монастыре) достигает подлинного аскетизма в стиле, уже после разностороннего и точного описания психологического и социального окружения Бернадетты. Систематичное использование крупного плана выглядит в ней исключением, необходимым для создания контраста с изобилием общих планов в большинстве других сцен.

   Дженнифер Джоунз, которой в ту пору исполнилось 24 года, была связана контрактом с Дэйвидом Селзником. Он сам выбрал для нее роль Бернадетты, рассчитывая, что эта роль откроет новый виток в ее карьере, и по такому случаю «одолжил» Джоунз компании «Fox». (До того актриса снялась в нескольких малозначительных фильмах под своим настоящим именем – Филлис Айли.) Если сравнить эту роль с теми, что Джоунз сыграла позднее у Кинга Видора (Дуэль под солнцем, Duel in the Sun, Руби Джентри, Ruby Gentry), Дитерле (Портрет Дженни, Portrait of Jennie) или Пауэлла (Предана земле, Gone to Earth), приходится признать, что Дженнифер Джоунз была, несомненно, самой эклектичной из голливудских актрис. Она еще дважды снимется у Книга: в фильме Любовь несет величие в себе, Love Is a Many-Splendored Thing, 1955 – великолепной экранизации автобиографического романа Хань Су-Инь, действие которой происходит в Гонконге; и в фильме Ночь нежна, Tender Is the Night, 1962 – не вполне удачной экранизации романа Ф.С. Фицджералда, ставшей последней картиной режиссера. Песнь о Бернадетте пользовалась огромным успехом у публики. Кинг называет его самым любимым своим фильмом: далее в этом списке следуют Ярмарка штата, State Fair, 1933; На двенадцать часов вверх, Twelve O'Clock High; и Рэгтайм-бэнд Александра, Alexander's Ragtime Band.

  Мумия

   1933 – США (74 мин)

     Произв. U (Карл Леммле-мл.)

     Реж. КАРЛ ФРОЙНД

     Сцен. Джон Л. Бэлдерстон по одноименному рассказу Нины Уилкокс Путнэм и Ричарда Шейера

     Опер. Чарлз Стамэр

     В ролях Борис Карлофф (Имхотеп), Зита Йоханн (Хелен Гроувнор), Дэйвид Мэннерз (Фрэнк Уэмпл), Эдуард Ван Слоун (доктор Мюллер), Артур Байрон (Джозеф Уэмпл), Брэмуэлл Флетчер (Нортон), Ноубл Джонсон (раб-нубиец).

   В 1921 г. под Фивами экспедиция Британского музея под руководством Джозефа Уэмпла обнаруживает при раскопках мумию священника Имхотепа, умершего 3700 лет назад, а также различные предметы и украшения, среди которых – шкатулка с надписью, грозящей смертью тому, кто ее откроет. Доктор Мюллер, специалист по оккультным наукам и давний друг Уэмпла, умоляет последнего не трогать шкатулку и вернуть ее на место. Напрасный труд: Нортон, молодой коллега Уэмпла, сгорая от любопытства, открывает шкатулку и обнаруживает внутри свиток папируса, покрытый иероглифами. Шепотом разбирая текст, Нортон оживляет мумию; та забирает пергамент и медленно исчезает. Это невероятное зрелище лишает молодого человека разума; несколько лет спустя он умирает в лечебнице для душевнобольных.

   В 1932 г. повторная экспедиция под началом Фрэнка Уэмпла, сына Джозефа Уэмпла, не находит ничего интересного. Узнав о провале, некий египтянин по имени Ардат Бей (сам Имхотеп) предлагает раскрыть Фрэнку местонахождение гробницы царевны Анкесен-Амон. После завершения экспедиции все найденное в гробнице, по договоренностям между Британским музеем и египетскими властями, поступает в Каирский музей. Ночью, оставшись наедине с мумией царевны, Имхотеп произносит ритуальные заклинания, записанные на папирусе (свитке Тота, которым Исида вернула Осириса в царство живых). Но мумия не оживает: вместо этого заклинания приводят в музей Хелен Гроувнор, молодую дочь губернатора Судана и египтянки. У Хелен хрупкое здоровье; за ней постоянно присматривает доктор Мюллер. Словно под гипнозом, Хелен доходит до двери в музей, но не может войти внутрь. Она падает в обморок. Фрэнк отводит ее домой. Музейный сторож видит Имхотепа за странным ритуалом. Имхотеп убивает сторожа и бежит, оставив на месте свиток, который позднее узнает и уносит Джозеф Уэмпл.

   Имхотеп направляется к Уэмплам и безуспешно требует свиток назад. В его вилле, украшенной в древнеегипетском стиле, есть бассейн: на его поверхности появляются люди и места, которые хочет увидеть Имхотеп. Так он получает возможность сглазить Джозефа Уэмпла и помешать ему сжечь свиток. Старик падает, сраженный сердечным приступом. Раб-нубиец Имхотепа приносит свиток. Имхотеп заманивает к себе Хелен. В воде бассейна он показывает завороженной девушке картины из их общего прошлого. Они были детьми одного отца и любили друг друга в Египте 3700 лет назад. Царевна, чья душа возродилась теперь в Хелен, умерла. Имхотеп хотел оживить ее. Ради этого он украл у богов священный свиток Тота, но не успел завершить начинание. В наказание за святотатство его мумифицировали заживо, а саркофаг поместили в тайное место, куда положили и шкатулку со свитком.

   Имхотеп выводит Хелен из транса и отправляет домой. Она умоляет Фрэнка, влюбившегося в нее, никогда больше не отпускать ее к египтянину. Тем не менее Хелен возвращается, и Имхотеп раскрывает ей свои подлинные намерения. Он любит не мумию царевны, а ее душу, которая теперь живет в Хелен. Он хочет убить ее и забальзамировать, чтобы потом оживить навеки священными заклинаниями, написанными на папирусе. Он сжигает мумию Анкесен-Амон и готовится вонзить нож в живот Хелен, беспомощной и на все согласной. Появляются Фрэнк Уэмпл и доктор Мюллер. Имхотеп пытается их прогнать. Хелен молит о помощи бога Анубиса. Анубис поражает молнией папирус, и в тот же миг Имхотеп рассыпается в пыль. Хелен подбегает к Фрэнку.

   ►  Эта фантазия на тему знаменитой археологической экспедиции лорда Карнарвона и Хауарда Картера представляет собой жемчужину золотого века фантастического жанра студии «Universal». Борис Карлофф после своих ролей во Франкенштейне, Frankenstein, Старом темном доме, The Old Dark House, Джеймс Уэйл, 1932, и Маске Фу Манчу, The Mask of Fu Manchu, Чарлз Брэйбин, 1932, в этой картине окончательно заявляет о себе как о великом голливудском актере. Эта история о любовной страсти, пережившей столетия и бросающей вызов времени – целиком и полностью оригинальная и (довольно редкий случай) не адаптированная из какого бы то ни было литературного источника, – изложена Карлом Фройндом, оператором Ланга и Мурнау, в лаконичном и сдержанном стиле, который, между прочим, пренебрегает всякими правилами драматургии и ничуть не заботится о логике происходящего: приходится смотреть на это сквозь пальцы. Кульминация (пробуждение мумии) происходит уже в самом начале, и авторы не утруждаются – за исключением нескольких малоубедительных фраз в диалоге – оправдать выбор Имхотепа. Почему он решает привлечь к себе Хелен Гроувнор, в которой живет душа его возлюбленной, вместо того чтобы оживить мумию принцессы, то есть свою возлюбленную собственной персоной?

   Уже после того, как заканчивается этот фильм, начинаешь понимать всю меру его воздействия на воображение. В этом отношении к нему можно отнести знаменитое высказывание писателя Валери Ларбо (в книге «Чтение, этот безнаказанный порок» [Се vice impuni, la lecture]) по поводу Мериме: «Эффект, – пишет Ларбо, – начинается лишь после того, как закончено чтение. Он [Мериме] сухо, почти что бедно обрисовал повадки персонажей, очень быстро пересказал все их поступки; а затем ловко избавился от них, в большинстве случаев убил, уничтожил – как марионеток, брошенных в огонь после представления… Но лишь после этого они начинают жить. Наше воображение принимается восстанавливать новеллу, мгновение за мгновением, действие за действием…» То же и в случае с Мумией: только досмотрев до конца, понимаешь, что действие довольно насыщенно. Во время просмотра его интенсивность и обаяние создавали впечатление упрощенности, схематичности; мы были заворожены, совсем как героиня в невероятно красивой сцене бала.

   N.B. На тему Мумии появились в дальнейшем 4 фильма, в которых почти не осталось следа от поэтичности фильма-оригинала: Рука Мумии, The Mummy's Hand, Кристи Кабанн, 1940 – самый провальный из 4-х; Гробница Мумии, The Mummy's Tomb, Херолд Янг, 1942; Призрак Мумии, The Mummy's Ghost, Реджиналд Ле Борг, 1944 – лучший из 4-х; и Проклятие Мумии, The Mummy's Curse, Лесли Гудвинз, 1944. В 3 последних картинах главную роль исполняет Лон Чейни-мл. В 1959 г. студия «Hammer» атаковала старую тему Мумией Теренса Фишера. Этот довольно бесцветный фильм все же дарит несколько удачных моментов и отличается довольно зрелищным использованием цвета (см. сцену, где Мумию засасывает в болото). Впоследствии «Hammer» выпустила также картины Проклятие гробницы Мумии, The Curse of the Mummy's Tomb, Майкл Kappepac, 1964; Саван Мумии, The Mummy's Shroud, Джон Гиллинг, 1966; и Кровь для гробницы Мумии, Blood for the Mummy's Tomb, 1971; начавший постановку Сет Холт умер на съемках и был заменен Майклом Каррерасом. Наконец, отметим пародию на фильм Карла Фройнда – Муменькины сынки, Mummy's Boys, 1936, Фреда Гиоля с ныне забытыми комиками Уилером и Вулси.

   БИБЛИОГРАФИЯ: один из экземпляров сценария фильма под названием Имхотеп был опубликован в факсимильном виде в серии «Киносценарии студии Universal. Классические фильмы ужасов» (Universal Filmscripts Series. Classic Horror Films, № 7, MagicImage. Filmbooks, Absecon, N.J., 1989) – без указания изменений, внесенных в окончательную версию фильма. Напомним, что сценарист Джон Л. Бэлдерстон был соавтором театральной адаптации «Дракулы» Брэма Стокера, которая послужила основой для сценария одноименного фильма Тода Браунинга (Dracula, 1931). Помимо Имхотепа, фильм имел и другие рабочие названия: Король мертвецов, The King of the Dead и Калиостро, Cagliostro; последнее название носил синопсис Нины Уилкокс Путнэм, существенно переработанный Джоном Л. Бэлдерстоном. Книга также содержит многочисленные документы, в частности ― фотографии сцен, иллюстрирующих различные инкарнации царевны Анкесен-Амон в разные эпохи: мученица, брошенная львам римлянами в I в. н. э.; саксонская принцесса, попавшая в руки орде викингов в VIII в.; благородная дама XIII в.; французская аристократка XVIII в. Эти сцены – без сомнения, одни из самых зрелищных сцен фильма – были также крайне необходимы для придания обоснованности и логичности персонажу Хелен Гроувнор. Их удалили из окончательного монтажа по настоянию Карла Леммле-мл., который руководствовался соображениями ритма.

  Цветная дама

   1983 (выход в прокат в Монреале: 1985) – Канада (111 мин)

     Произв. Les Productions Pierre Lamy

     Реж. КЛОД ЖЮТРА

     Сцен. Клод Жютра, Луиз Ренфре

     Опер. Томас Вамос (цв.)

     В ролях Гийом Лемей-Тивьерж, Ариан Фредерик, Франсуа Мете, Марио Спенар, Жан-Франсуа Лезаж.

   Группу сирот приводят в психиатрическую лечебницу. Здесь им предстоит жить. Они знакомятся с художником, живущим в подвале. Во время бунта часть детей бежит на свободу, другая часть остается. Те, кто сбежал, будут жить нормальной жизнью; оставшиеся «сойдут с ума».

   Последний фильм Клода Жютра. Оригинальное столкновение безумия и брошенного детства. Эта неуклюже построенная картина, лишенная нерва и напряжения, тем не менее, предлагает пофантазировать на тему, в высшей степени кинематографичную и приводящую на ум Воробушков, Sparrows и Мунфлит, Moonfleet, и еще раз задаться вопросом: могут ли дети заново изобрести мир?

 Умберто Д.

   1952 – Италия (90 мин)

     Произв. Rizzoli, De Sica, Amato (Джузеппе Амато)

     Реж. ВИТТОРИО ДЕ СИКА

     Сцен. Чезаре Дзаваттини

     Опер. Г.Р. Альдо

     Муз. Алессандро Чиконьини

     В ролях: Карло Баттисти (Умберто Д.), Мария Пиа Казилио (Мария), Лина Дженнари (хозяйка Ольга Беллони), Илена Симова (дама, застигнутая Умберто), Елена Pea (медсестра в больнице), Меммо Каротенуто (сосед Умберто по койке), Альберто Альбани Барбьери («жених» хозяйки) и непрофессиональные актеры.

   Приняв участие в манифестации безработных, Умберто Доменико Феррари, 30 лет прослуживший чиновником в министерстве, ест вместе с бедняками бесплатный суп и возвращается домой, в съемную меблированную комнату. Хозяйка комнаты его презирает и клянется вышвырнуть его на улицу в конце месяца, если он не вернет ей 15 000 лир. Умберто продает часы и несколько книг, но денег все равно не хватает. Он разговаривает с молодой служанкой хозяйки Марией. Она на 3-м месяце беременности. У нее 2 парня, оба – карабинеры; она не знает, кто из них отец ребенка.

   Умберто заболевает и попадает в больницу. Свою собаку он доверяет Марии. С легким воспалением миндалин надолго задержаться в больнице ему не удается. Вернувшись домой, он видит, что в его комнате полным ходом идет ремонт; его собака исчезла. Умберто находит ее на улице и спасает от верной смерти. Он пытается просить милостыню, но у него нет способностей к этому занятию. Он протягивает руку, но стоит лишь прохожему достать монету, как Умберто переворачивает ладонь, как будто он лишь проверял, не идет ли дождь. Он отыскивает старых знакомых, но ни у кого нет времени на разговоры. Он подумывает броситься на мостовую с балкона, но его останавливает мысль о собаке. Тогда Умберто пытается доверить ее разным людям. Одним она не нужна; другие не внушают Умберто доверия. Он пытается бросить собаку: она к нему возвращается. Он хочет кинуться под поезд. Собака вырывается из его рук и убегает. Умберто догоняет собаку и принимается играть с ней.

   ►  Несмотря на кажущуюся простоту, это самый богатый по смыслу из 4 фильмов, сделанных Де Сикой и Дзаваттини (остальные – Шуша, Sciuscia; Похитители велосипедов, Ladri di biciclette; Чудо в Милане, Miracolo a Milano, 1951). Умберто Д. ― единственный фильм, где сценаристом значится один Дзаваттини. Умберто, главный герой фильма, испытывает на себе сразу несколько роковых несчастий: он беден, стар и одинок. К этому еще стоит добавить несчастье просто-напросто быть человеком. Бедный старый Умберто не в силах изменить реальность, никак не может повлиять на нее, он полностью лишен свободы. Но так ли это? В этом вопросе кроется глубинная суть фильма, и именно он раскрывает нам потайное движение сюжета. Даже в бедственном положении Умберто сохраняет способность наблюдать жизнь. Там, где он забывает о ней, иногда греша безразличием, за него наблюдает Де Сика. Главный талант Де Сики – удивительная способность отождествлять себя с персонажами, как бы ни различались они по возрасту и положению. В этом фильме он ставит себя на место главного героя, чтобы еще внимательнее наблюдать за окружающим его миром, обостренно чувствуя каждый звук, каждый образ, мельчайшие детали этого мира. Как ни странно, наблюдательность приобретает черты невинности; ни судьба, ни тоска не имеют над ней власти. (В этом частично содержится идея неореализма.) Она рождается из пылкого интереса к жизни и в каком-то смысле может эту жизнь изменить.

   Умберто лишен свободы? Он волен продолжать жить: и этот выбор он сделает. (Попытка самоубийства занимает важное место в фильме.) Он волен по-прежнему любить жизнь – в чем-то или в ком-то, пусть даже в самом неприметном из живых существ. Эта картина, являясь редким примером успешной дедраматизации, тем не менее, как и ее герой, постоянно находится в движении. Действительно ли здесь отсутствует драматургия? Умберто касается самого дна человеческих страданий, но поднимается на поверхность. Возможно, когда-нибудь он снова коснется дна, но бездействие и закоснелость – не в его природе. Поэтому он – подлинный персонаж Де Сики: гуманиста, который всегда стоит на распутье между материализмом, придающим его фильмам реализм и актуальность, и спиритуализмом, окрашивающим отчаяние в юмористические тона и превращающим его в нечто совсем иное.

   БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги в журнале «L'Avant-Scène», № 216 (1980). Карло Баттисти (1882―1977), профессор филологии Флорентийского университета и исполнитель главной роли в фильме, опубликовал воспоминания о съемках Умберто Д.: Carlo Battisti, Come divenni Umberto D., Roma, Edizioni delle Cineteca Scolastica, 1955. Часть книги посвящена филологическим рассуждениям о кинематографе и документальным картинам, снятым автором. Сценарий также опубликован на рус. языке в сборнике «Сценарии итальянского кино» (Искусство, Москва, 1958).

  Молодой и невинный

   1937 – Великобритания (82 мин)

     Произв. Gainsborough, Gaumont British (Эдвард Блэк)

     Реж. АЛФРЕД ХИЧКОК

     Сцен. Чарлз Беннетт, Алма Ревилл, Энтони Армстронг, Эдвин Гринвуд, Джералд Сэйвори по роману Джозефины Тей «Шиллинг на свечки» (A Shilling for Candles)

     Опер. Бернард Ноулз

     Муз. Луис Леви

     В ролях Нова Пилбим (Эрика Бёргойн), Деррик де Марни (Роберт Тиздолл), Перси Мармонт (полковник Бёргойн), Эдвард Ригби (Старина Уилл), Мэри Клер (тетя Маргарет), Джон Лонгден (Кент), Джордж Кёрзон (Гай), Бэзил Рэдфорд (дядя Бэзил).

   Яростная семейная ссора. В приступе гнева у мужа начинается нервный тик: он ожесточенно мигает обоими глазами. На следующий день волны выносят на море тело женщины. Тело находит друг погибшей Роберт Тиздолл; он тут же бежит в полицию. Чуть позже 2 девушки, проходившие по пляжу и видевшие его бегущим, указывают на него как на убийцу. Выясняется, что убита кинозвезда, для которой Тиздолл когда-то написал сценарий; перед смертью она одолжила ему крупную сумму, так что у Тиздолла появляется мотив. Вдобавок женщина была задушена ремнем от его плаща, который у него недавно украли. На допросе Тиздоллу удается сбежать. Полиция гонится за ним по пятам, но дочь комиссара Эрика верит ему, и с ее помощью Тиздолл оказывается в Корнуолле, где находит в ночлежке нынешнего владельца плаща. Это бездомный торговец старьем, которому подарил плащ незнакомец – человек с нервным тиком. Но плащ был без ремня. Тиздолл, Эрика и торговец ищут – и находят – преступника в отеле, где тот, загримированный под чернокожего, играет на ударных в джазовом оркестре. Он, ухмыляясь, сознается в содеянном. Отныне Тиздолл не только невиновен – он вне подозрений. Радостная Эрика просит отца пригласить молодого человека на ужин.

   ►  Это блистательное развлекательное зрелище относится к концу английского периода творчества режиссера и весело, с юмором раскрывает одну из главных хичкоковских тем – тему несправедливого обвинения. Как говорит герой: «Я смеюсь, потому что невиновен». Еще одна хичкоковская тема: призыв доверять своему ближнему – только так можно восстановить справедливость (см. 39 ступеней, The 39 Steps; Дама исчезает, The Lady Vanishes и т. д.). Один из самых скудных сюжетов в своей биографии Хичкок насыщает множеством реалистичных и символичных деталей. (Хотя бы на уровне символов этот относительно бесцветный фильм можно увязать с полутора десятками других картин режиссера.) Эти детали могут быть забавны, ироничны, трогательны; и они всегда легки почти до неуловимости. Они появляются в сценарии, в диалогах, в актерской игре, в расположении актеров в пространстве плана, в том или ином неожиданном и безупречном движении камеры. Это свободное кино, однако оно само себя подчиняет железной дисциплине: оно должно манить, захватывать зрителя – в том числе ошеломляющим ритму, где каждая секунда изобретательна и не отпускает внимание. Результат, которого тем более сложно было добиться, учитывая, что ни одна сцена, говоря строго, не обязательна для сюжета, кроме 1-й и последней, самых красивых. Завязка (семейная сцена, обнаружение трупа) – результат весьма умелого сочетания сложного, элегантного монтажа, тревожной красоты мест и насилия, показанного крайне лаконично в лучших традициях мэтра. (До Психопата, Psycho еще 20 лет, но мы уже не так далеки от сцены в душе.) В последнем эпизоде присутствует знаменитый пролет камеры на кране по залу, где танцуют посетители отеля – этот пролет завершается на загримированном лице ударника, изуродованном тиком. Эта сцена великолепна от начала и до конца. После паузы музыкант занимает свое место (теперь зритель, понимает, кто преступник). Он узнал бездомного торговца и знает, что в здании полиция. Его тик усиливается, как усиливается его нервозность и тревога. Он предстает перед нами мучеником, напоминая злодея из Убийства, Murder! перед самоубийством на трапеции. Он бьет в тарелки не в такт. Затем теряет сознание. Сердобольная героиня подбегает к упавшему, намереваясь – гениальная идея – помочь ему, и замечает, что у него тик. В этой сцене преступник не только хочет обрести внутреннюю свободу через признание, но и молит о наказании. По контрасту с легкостью и иронией основной части фильма, этот финал – как и начало – излучает мощные и необычные эмоции.